Поддержать команду Зеркала
Беларусы на войне


Над крышей Сенатского дворца в Москве, расположенного на территории Кремля, взорвался неизвестный беспилотник. Российская сторона обвинила в ударе Украину, Киев в ответ заявил, что не владеет информацией о ночных ударах и считает их нагнетанием ситуации перед парадом 9 мая. Рассказываем, что известно на данный момент и какие неожиданные выводы можно сделать из этого инцидента.

По информации российских СМИ, в кадре запечатлен взрыв возле купола Сенатского дворца в Кремле, произошедший в ночь на 3 мая 2023 года. Фото: скриншот видео ТВЦ
По информации российских СМИ, в кадре запечатлен взрыв возле купола Сенатского дворца в Кремле, произошедший в ночь на 3 мая 2023 года. Скриншот видео ТВЦ

Что известно

Пресс-служба президента России заявила, что в ночь на 3 мая была предпринята попытка нанести удар двумя беспилотниками по резиденции Владимира Путина в Кремле. Дроны удалось сбить «с применением систем радиолокационной борьбы», жертв и материального ущерба нет.

Еще ночью 3 мая в телеграм-канале одного из районов Москвы сообщали о взрыве у Кремля, причем рассказывали, что «хлопок по силе был похож на раскат грома». На появившемся позднее видео видно, что беспилотник долетает до крыши Сенатского дворца, где находится одна из резиденций Путина, после чего следует взрыв (крыша загорается, но разрушений нет).

Впоследствии появилось еще одно видео попадания того же беспилотника в крышу, а затем из сообщений российских госСМИ стало известно, что еще один БПЛА нанес удар через 16 минут после первого — его обломки упали на территории Кремля.

В Офисе президента Украины сообщили, что не располагают информацией об атаках на Кремль, и назвали произошедшее нагнетанием ситуации.

В Сети также распространилось видео, на котором отчетливо видны силуэты людей, поднимающихся на купол дворца в момент взрыва. Что они там делали, неизвестно.

Что можно сказать по увиденному

Пресс-служба Кремля утверждает, что беспилотник удалось нейтрализовать «с помощью радиолокационной борьбы» (РЭБ). Речь, скорее всего, идет об устройствах, с помощью которых направленным радиоизлучением дрон может быть перехвачен. При этом он может даже взорваться — существуют системы РЭБ, направленные не на перехват управления беспилотником, а на выжигание его электроники (по сути, это СВЧ-излучение, как в микроволновке, но направленное на манер луча). Такое воздействие теоретически может привести к тому, что в цепь электровзрывателя на дроне будет подан ток и произойдет взрыв.

Впрочем, вполне возможно, что беспилотник просто долетел, куда планировали его создатели, и взорвался. На наш взгляд, перехват дрона с помощью РЭБ, когда он уже фактически врезается в крышу дворца на территории комплекса правительственных зданий — это уже довольно поздно. Поэтому более реалистичной выглядит вторая версия — по крайней мере, один из двух дронов, который попал на видео, не был сбит.

Кроме того, можно допустить, что вся история с ударом — инсценировка российских властей. Однако подтвердить или опровергнуть эту версию сейчас невозможно. 

Если же исходить из того, что удар не был инсценирован, то инцидент демонстрирует некоторую бессмысленность установки на крыши зданий в Москве зенитных ракетно-пушечных комплексов малой дальности «Панцирь-С1». Напомним, вооружения начали затаскивать на московские крыши 19 января, а один из «Панцирей» водрузили прямо на здание Минобороны России, расположенное на Фрунзенской набережной.

Так вот, от этого здания до Кремля — около четырех километров. «Панцирь» может сбивать воздушные цели на дистанции до 20 км, так что для него защита Кремля и Сенатского дворца от ударов с воздуха это теоретически довольно простое дело.

Однако на практике мы имеем беспилотник, который без помех добрался до святая святых российской администрации, и никто, судя по видео, даже не попытался его сбить. Вероятные причины следующие:

  • не исключено, что «Панцирь» по какой-то причине не заметил приближающийся беспилотник — это вполне возможно, учитывая, что над Москвой до 3 мая могли спокойно летать дроны (сейчас полеты запретили), отражаясь на радарах комплекса. Так, ряд ресурсов сообщает, что только за последние сутки до введения запрета на полеты дронов над российской столицей в экстренные службы поступило более 200 сообщений о подозрительных БПЛА в небе. Кроме того, никакой радар не может работать 24/7, его в любом случае нужно иногда выключать;
  • также возможно, что «Панцирь» все же заметил БПЛА, но стрелять не стал. Огонь из пушек и пуски ракет в центре Москвы, да еще и в сторону Кремля — это довольно неприятный инцидент, который может быть чреват ответственностью для военных. Прецеденты такого поведения в истории есть, причем как раз в Москве — в 1987 году молодой немец Матиас Руст без проблем долетел на частном самолете от границ СССР до Красной площади в столице страны, где и сел. Ни один советский истребитель или зенитный комплекс не рискнул расправиться с нарушителем границы — о причинах спорят до сих пор.

В случае же, если «Панцирь» неспособен перехватить над Москвой не самый маленький дрон со взрывчаткой (крупные размеры БПЛА видны на видео), возникает закономерный вопрос: зачем эти комплексы на крышах вообще устанавливались. Крылатых ракет, самолетов и вертолетов ни Украина, ни кто бы то ни было другой на Москву не отправляет. Пока все сведения о том, что где-либо в районе Москвы замечен, перехвачен или взорвался летающий объект, касались исключительно дронов. Впрочем, можно допустить, что «Панцири» берегут на более важный случай, вроде массированной атаки.

Что же касается людей на крыше дворца, то это, скорее всего, случайность. На 9 мая запланирован парад на Красной площади перед Кремлем. Подготовительные работы ведутся еще с конца апреля все предыдущие дни и ночи, и на различных зданиях на этой территории вполне могут быть люди и в темное время суток. Также возможно, что эти лица могли дежурить поблизости с противодронными ружьями и вышли на крышу по сигналу о замеченном беспилотнике, чтобы попытаться его сбить, — но пока подтвердить или опровергнуть это (как и то, был ли БПЛА взорван дистанционно или подорвался сам) мы не можем.