Поддержать команду Зеркала
Беларусы на войне
  1. Стали известны итоги провластного экзитпола на выборах. Ну что, попробуйте угадать цифру «за Лукашенко»
  2. Сколько на выборах получит Александр Лукашенко? Спросили экспертов, известных беларусов и искусственный интеллект
  3. Арина Соболенко проиграла в финале Australian Open и прервала впечатляющую победную серию. Рассказываем, как это было
  4. Тихановская рассказала, когда может появиться окно возможностей для смены власти в Беларуси и что будут делать демсилы
  5. Лукашенко спросили, как можно назвать выборы «демократичными», когда его главные оппоненты в тюрьме или за границей. Что ответил политик
  6. ISW: Путин опасается последствий от снижения цен на нефть
  7. В Беларуси начались перебои в работе VPN
  8. ЦИК объявил предварительные итоги выборов. Никаких сюрпризов
  9. Секретарь ЦИК рассказала о попытках «социального шантажа» на выборах
  10. Лукашенко спросили, не жалеет ли, что поддержал Россию в войне. Он возмутился и в ответе обвинил евреев и папу римского
  11. Власти на три дня заблокировали часть беларусских сайтов для остального мира
  12. Мы посчитали, сколько из кандидатов, бросивших вызов Лукашенко, избежали преследования потом. Попробуйте угадать число


В пятницу, 23 сентября, на территориях самопровозглашенных ЛНР и ДНР, а также недавно оккупированной Херсонской и части Запорожской областей начнется «референдум» о присоединении к России. Планируется, что голосование продлится до 27 сентября. Все эти дни херсончанка Марина с мужем собираются максимально быть дома — «на всякий случай». А к Дарье в Бердянск из села приехала мама, «чтобы точно не загнали голосовать». «Зеркало» поговорило с жителями недавно оккупированных городов о том, как будет проходить «референдум» и изменит ли он их жизнь.

Фото: Елена Бондарь, "Новая газета. Европа"
Билборд в Херсоне, Украина. 2022 год. Фото: Елена Бондарь, «Новая газета. Европа»

«Можешь только прийти, взять бюллетень — и это уже засчитают как голос за присоединение. Ни в коем случае не идем!»

В Херсоне все спокойно. Только в среду прилетело в пожарную часть, в жилой район, были «непонятные взрывы», рассказывает об обстановке в городе Марина (имя изменено). Взрывы для нее хотя и не такие частые, как в соседнем Николаеве, стали уже обычным делом. Только буднично с мужем спорили: ПВО сработало или все-таки был прилет. Самой Марине и ее знакомым, что остаются в городе, страшно:

— Готовят тревожные чемоданчики, продолжают запасаться едой. И, знаете, ничего не скажет лучше о настроении людей, как их полное отсутствие. Как-то вышла на нашу главную пешеходную улицу в четыре часа дня — кроме меня и двух голубей там никого не было. Все сидят дома.

В городе, по словам еще одной жительницы, Виктории (имя изменено), участились обстрелы зданий, где могут находиться россияне:

— Но есть разговоры, что их кто-то предупреждает заранее. У нас было заведение «Затерянный мир», и пару недель туда тоже был прилет. Говорят, там русские сидели, но за полчаса до прилета собрались и куда-то уехали. Еще рассказывают, что вояки селятся в дома, где есть пустующие квартиры, в шахматном порядке. Поняли, что летит в их казармы, в места, где они массово живут (партизаны же сливают их координаты ВСУ), и рассредоточиваются среди мирных. Занимают в новостройках паркинги — под землей есть возможность выжить, если «хаймарс» прилетит.

По словам Виктории, в последнее время на улицах она видит меньше военных. Женщина не знает, связано ли это с готовящимся «референдумом».

— Трудно сказать, чувствуют ли они себя тут все еще как дома. Но ни патрули, ни солдаты с оружием не ходят по городу. Могу за три дня увидеть одну «зетку». Раньше по рынку ходили: автомат наперевес, один картошку несет, второй пакет с помидорами, третий про мясо спрашивает. Сейчас я их не вижу. Видимо, уже опасаются появляться в городе и нанимают наших, чтобы те им продукты привозили. Знаю одного такого, что приезжает и закупается для них. Но это не значит, что они все уехали, — просто непонятно, где находятся. Отлеты все равно есть, иногда мы видим, как ракеты на Николаев летят. Но бои ближе к городу не стали.

Уличная торговля в Херсоне. 26 июля 2022 года. Фото: Reuters
Уличная торговля в Херсоне. 26 июля 2022 года. Фото: Reuters

Марина видела обращение главы оккупированной Херсонской области Владимира Сальдо, в котором он просил провести «референдум» за присоединение к России. По его словам, «ничего не может этому помешать, все уже: звезды выстроились, люди ждут и требуют».

Идти голосовать наша собеседница не собирается. Говорит, что никто из херсонцев, поддерживающих Украину, не верит в его честность:

— Эти «референдумы» такие: можешь только прийти, взять бюллетень — и это уже засчитают как голос за присоединение. Ни в коем случае не идем, это же незаконно! Они тут все понимают, что мы им не рады. Вот «референдум» завтра, а я даже не знаю адрес, куда идти, что с собой брать. Они молчат, это не распространяют никак. Думаю, боятся, что придут какие-то камикадзе, кинут гранату или еще что-то.

Если туда кто-то и пойдет, то только коллаборанты. В большинстве — бабушки и дедушки. Адекватных людей там точно не будет. Скорее всего, привезут каких-нибудь крымчан или наших завербованных — больше не из кого делать картинку для интернета, как «счастливые херсонцы голосуют».

Марина считает: итоги «референдума» ни на что «особо не повлияют». Больше в ее семье опасаются провокаций в дни голосования:

— Мы решили никуда не выходить. Мало ли что — вдруг они будут с улицы всех хватать. Вдруг еще прилетит в участок, а я буду мимо проходить. Лучше сидеть дома. Но псевдореферендум только усилит санкции, станет поводом дать еще больше оружия Украине и пойдет нам на пользу. Пусть такие свои «референдумы» проводят, я не против! Это ничего не поменяет, только ухудшит их положение.

Вика в первый день голосования не останется дома, потому что нужно идти на работу, но и на участке ее не будет:

— Среди моих знакомых нет ни одного человека, который хочет или собирается туда. Большинство херсонцев понимают, что это бред, фейковый референдум. Не хотят люди в Россию! Я не думаю, что будут силой забирать голосовать. Меня никто не заставит. Как? Пришли, скрутили и сказали ставить галочку? А зачем им это делать? Они посадят «тетю Машу», которая им продалась. Она нарисует 150 галочек разными стержнями, с разным наклоном.

Они собрались фальсифицировать "референдум", а не проводить. У нас по интернету гуляли списки избирательных комиссий — люди там увидели своих одноклассников, соседей. Да, это реальные люди, они пошли туда работать. Все прекрасно понимают, что никто не собирается на голосование. Но надо же поддержать версию про 80% — вот сядут и будут рисовать. Но предотвратить это мы не можем. (Назначенный властями РФ замглавы оккупированной Херсонской области заявил, что в городе 80% жителей готовы идти на «референдум» за присоединение к России. — Прим. ред.).

Херсонский порт, Украина, 24 июля 2022 года. Фото: Reuters
Херсонский порт, Украина, 24 июля 2022 года. Фото: Reuters

— Конечно, есть ее приверженцы, может 2−3%.Вот они пойдут. Но России не нужна явка. Картинку они и так снимут: завезут массовку, может, пособирают кого-нибудь за 50 гривен или рублей. Независимых журналистов, наблюдателей нет — никто не проверит, что тут было. Это абсолютная фальсификация, и никто не признает этот «референдум». Выбор херсонцев очевиден, но им же плевать на наше мнение, — заключает Виктория.

«Мои знакомые пока отшучиваются: «А мы у них танк угоним и на нашу сторону перейдем»

Того, что из-за мобилизации в России к ним в Херсон могут прислать еще больше военных, Вика не боится. Она говорит, что это невозможно.

— Как? Самолетами, парашютами? Их будут сбивать. Железнодорожные пути взорваны, мосты перебили. Да, они не провалились, но не проездные. Понтонными переправами? Тоже пусть рискнут — это русская рулетка для них же, потому что наши регулярно бьют их понтоны. Днепр для них стал большой преградой — им бы отсюда вытащить тех военных, кто тут остался. Они уже отжимали лодки моторные у наших — запасались. Реально готовятся, что им нужно будет отступать и как-то переходить реку.

Марина такого же мнения: больше чужих военных после объявления Херсона Россией в городе не станет. А если кого-то и перебросят воевать, предполагает девушка, то людей без нужной подготовки и мотивации:

— Да, лишних проблем украинским военным это добавит, придется на них потратить силы и патроны. Но наши больше переживают, что могут тут начать забирать наших мужчин. Я слышала, это коснется тех, кто уже сделал российское гражданство. Мы эти паспорта не получали и не собираемся, но мужа я на всякий случай далеко от дома отпускать не буду. Пусть ходит только рядом со мной и в юбке (смеется).

Вика тоже поднимает эту тему — считает, что после проведения «референдума» Россия объявит мобилизацию и в Херсоне:

— То, что было в самопровозглашенных ЛНР и ДНР: пришли, скрутили на улице, на работе — загребли в военкомат. Это будет угроза и для наших мужчин. И куда нам их прятать, вывозить? Мои знакомые пока отшучиваются: «А мы у них танк угоним и на нашу сторону перейдем». Или: «Дадут автомат — ногу себе прострелю». Всерьез мы это не обсуждаем — это страшные вещи. Хотя кто нашим даст автомат, если они первые же перестреляют оккупантов? Я думаю, русские, которые здесь, уже прекрасно понимают, что люди их тихо ненавидят. Как можно их заставить воевать против наших же? Ну разве что копать окопы или что-то строить…

Тем не менее, по наблюдениям Вики, в последнее время нет массового выезда жителей города. Хотя участились случаи, когда разворачивают людей, которые пытаются уехать из региона, у приграничных блокпостов:

— Особое внимание — к мужчинам. Был случай, что не пустили даже водителя, который людей вывозил. Раньше через Крым можно было уехать спокойно, сейчас заворачивают чуть ли не каждого второго-третьего. У всех проверяют телефоны — пробивают контакты. Если там есть номер кого-нибудь из СБУ, это уже повод не пустить человека, и объяснения никто не слушает. Думаю, на фоне близости «референдума» мужчинам нет смысла выезжать.

Марина считает, что в Херсоне невозможны протесты против «референдума» после того, как мирные митинги в начале войны разгоняли гранатами, выстрелами, а потом похищали активистов. Сама она на них бы не пошла:

— Многие, кто активно выступал за Украину, уехали. Осталось много стариков, тех, кто приветствовал этот русский мир. Не думаю, что тут так много херсонцев, чтобы собрать митинг. И никто не готов брать на себя ответственность, чтобы что-то организовывать и попасть на пытки, на смерть. И так многие из тех, кто остался, побывали в подвале.

Обе собеседницы говорят, что понимают: результаты сфальсифицируют, город объявят Россией. Сколько это продлится, Вика не знает:

— Видишь, как в Харьковской области — смогли же организовать контрнаступление и выгнать их. Вдруг наши тут смогут придумать какую-то хитрость, чтобы русские сами отсюда ушли? А так, если честно, думаю, Херсон будет зимовать в оккупации. Может, что-то решится весной. Я недовольна этими прогнозами. Я бы хотела, чтобы их уже сегодня тут не было. Но нашим, наверное, пока не удастся их вышвырнуть и пока мы еще будем под триколорами. В статусе присоединенной территории или нет — не знаю. Но настоящие херсонцы не считают, что здесь сейчас Россия. Тут захватчики. И рано или поздно их отсюда выгонят. Вот и все.

Российский флаг в контролируемом Россией селе Чернобаевка, Украина, 26 июля 2022 года. Фото: Reuters
Российский флаг в контролируемом Россией селе Чернобаевка, Украина, 26 июля 2022 года. Фото: Reuters

Если регион Россия признает своей территорией, все равно готова ждать прихода ВСУ и Марина:

— Я уверена, что все получится, хоть у нас тут и степь, непростая местность. Все об освобождении говорят — и президент, и другие политики, и военные. Они верят, как я могу не верить вместе с ними?

«Многие уехали, а теперь, когда надо стоять и говорить, что мы не согласны, за них скажут «да».

Из Бердянска Запорожской области, где живет 32-летняя Дарья, около недели назад перестали выпускать мужчин 18−35 лет. Многих из тех, кто пытается выехать по каким-либо причинам, российские военные разворачивают на блокпостах.

— Это рассказывают перевозчики. Но сильно из региона и не уедешь: это дорого, да и перевозчики набирают людей заранее, формируют колонны, — объясняет Дарья. —  В конце августа — начале сентября люди стояли в очередях в них по пять суток, чтобы выехать в Запорожье. Когда уезжала моя сестра, на блокпосту стояли колонны по 10−15 машин в каждой. Она была в десятой. Подошли люди: «10 тысяч гривен с маршрутки (около 700 белорусских рублей. — Прим. ред.) — и вы переходите в хвост первой колонны». А в Крым особо наши не едут, особенно переселенцы из Донецкой области. На блокпостах останавливают дэнээровцы, они с очень агрессивными настроениями: «Почему ты тут, почему нас не защищаешь? Убегал?»

В Бердянске до войны жило около 120 тысяч человек, сейчас, по ощущениям Даши, остается как минимум половина, только внешне стало заметно больше стариков и меньше детей. Сама она уезжать пока не планирует:

— Мой сын занимается в украинской онлайн-школе, но отправляю и в обычную, уже российскую, чтобы с детьми время проводил. Раньше в нашей было 750 учеников, сейчас меньше половины. Сын у меня четвероклассник. И наша школа еще нормальная, там программа старого советского образца, есть украинский язык и литература. Ничего страшного пропагандистского — просто учебники. Но есть образцово-показательные школы. Там пожестче: программы другие, российский гимн на перемене играет (я не утрирую), снимают репортажи для телевизора.

При этом в Бердянске много проукраински настроенных жителей, действует партизанское движение, полно и сторонников России. Даша объясняет, как так получилось:

— Остались во многом старики и, скажем, маргинальная прослойка, которые получают до***а русских выплат. Говорят: «Вот сейчас я поживу!» На халявные деньги, потому что Россия сейчас им хорошо платит. Пенсии (правда, не знаю, какая сумма сейчас), на каждого ребенка можно оформить ежемесячную выплату 4 тысячи рублей, на каждого школьника — единовременную 10 тысяч (около 170 и 420 белорусских рублей. — Прим. ред.). Идейные тоже есть. У нас маленький курортный городок. Многие когда-то ездили на заработки в Москву и Тюмень, где нефть, получали хорошие деньги и покупали тут квартиры. Еще донецкие покупали участки на бердянской косе, строили базы отдыха. Когда границы из подконтрольной самопровозглашенной ДНР территории закрыли, восемь лет люди сюда не ездили. А теперь поехали — и, конечно, они рады и веселы.

Фото: t.me/glava_brd
Взорванная машина назначенного Кремлем коменданта оккупированного города. 6 сентября, Бердянск, Украина. Фото: t.me/glava_brd

Эти сторонники, считает жительница Бердянска, и придут на избирательные участки 23−27 сентября. В городе они уже формируются. Сама она, как и остальные наши собеседники, идти никуда не планирует. В город к ней из села приехала мама — чтобы точно не забрали голосовать там:

— У нас с 7 марта, как перебили газопровод в Краматорске, нет газа. И неделю назад появились объявления: 23 сентября соседнему дому, а 26-го — нашему надо всем быть по квартирам для запитки теплосистемы. Так вот говорят, что на самом деле будут ходить проводить опросы к «референдуму». Пару месяцев назад один опрос уже был: как мы относимся к России, пойдем ли голосовать, хотим ли присоединения. Я правду отвечала, что против всего этого. И знаете, сейчас среди тех, кто остался, говорят: многие уехали, а теперь, когда надо стоять и говорить, что мы не согласны, на «референдуме» за этих людей скажут да.

Мы с мамой никуда завтра не пойдем. Зачем? Пойдут бабки и те, кто работать не хочет. Я смысла не вижу абсолютно. Закроемся и будем сидеть дома. Если придут и будут заставлять идти голосовать — ну, хорошо. Мы уже ничего не боимся. Схожу, испорчу бюллетень. Под дурочку всегда можно закосить: «Ой, я невнимательная». Или скажу как есть. А почему я должна свое мнение менять? Может, я хочу к Монако присоединиться, а не к России (смеется). Но какими бы ни были результаты, это все равно ничего не изменит. Как проверить, за кого город, если тут осталась половина населения? И это не повлияет на ход войны — она будет продолжаться.

Грузовики с маркировкой Z поворачивают на перекрестке в Бердянске. 17 марта 2022 года. Фото: Reuters
Грузовики с маркировкой Z поворачивают на перекрестке в Бердянске. 17 марта 2022 года. Фото: Reuters

Даша не боится, что после «референдума» Бердянск станет российским — уверена, что это ненадолго. Больше опасается, что начнут призывать местных мужчин на войну. Муж собеседницы — за границей, за него она не переживает.

— «Присоединение» придется отрабатывать. Как тому же Донецку, — рассуждает украинка. — Да и вы же понимаете, что дэнээровцы будут недовольны: «Как это, я воюю, а ты нет?» В моем окружении мужчины как-то серьезно это не воспринимают: «Да мобилизации не будет! Или будет, но частичная. Да позовут только тех, кто умеет что-то!» Беспечное настроение. Как будто опыт соседней области их ничему не научил. А потом, думаю, будут дезертировать, сдаваться в плен и всякое такое. Но украинцы их посчитают предателями, а они по сути ими и будут после этого: на поле боя уже ничего не объяснишь.

Понятно, что война продлится еще не один день, и в России мобилизация — нам нужно приготовиться к тяжелым временам. Это может два-три года идти. Пока тут терпимо — надо тихонько посидеть. Уезжать и на другую часть Украины опасно. Но все зависит от того, появится ли газ. Если нет, придется покупать твердотопливный котел, какую-то буржуйку ставить в квартире. Вы понимаете, какой это бред? Где-то хранить дрова и уголь, а они выросли в цене. Тогда лучше все-таки уехать. Но я уверена, что нас освободят. Надо просто ждать и не мешать.

Пока Даша с сыном остается в городе, как и многие другие. Внешне он не стал «женским» — на улицах много мужчин. Правда, теперь многие военные сняли форму, и уже не разберешь, где свои гражданские, а где чужие солдаты или офицеры, говорит украинка. А российским военнослужащим в Бердянске хорошо:

— Сидят тут довольные: они на нулевой линии, деньги им капают. Одни невест уже себе понаходили, другие даже расстаться успели, третьи свои семьи сюда на отдых привозили. Когда начали торговлю открывать, с каждого брали 20% от дохода — много себе награбастали. Помимо того, что капает зарплата, еще можно шмонать людей на блокпостах и с них деньги брать, предпринимателей можно трясти.

Раньше у нас ездили «зетки-ветки», а сейчас появилась новая техника: с треугольником и кругом внутри. Мы с друзьями шутим, что как «дары смерти» из Гарри Поттера. Но если сотрудников мэрии нашей возят на крутых тонированных машинах, то дэнээровцы — на старых ржавых «Тавриях», такие сомалийские пираты. Поэтому мне сначала хотелось уехать (если газа не будет, придется), но я вот думаю, когда еще такое увижу? Останусь — буду свидетелем (смеется).