Утром 13 января 1948 года в Минске, на дороге недалеко от стадиона «Динамо» обнаружили тела двоих мужчин. При них были личные вещи и документы, благодаря чему личности установили сразу же. Погибшими были народный артист СССР Соломон Михоэлс и член московской организации Союза советских писателей Владимир Голубов — люди, очень известные в кругах советской интеллигенции.
Возле трупов было много крови, а рядом с ними и на одежде были заметны следы грузового авто. Все указывало на то, что произошел несчастный случай: темным вечером на мужчин наехал грузовик, а водитель решил скрыться. На место происшествия лично выехал глава МВД БССР Сергей Бельченко, который поручил разыскать автомобиль. Он нашелся очень быстро, в тот же день. Правда, машина почему-то стояла в гараже Министерства государственной безопасности. Очень скоро у министра Бельченко состоялся разговор с Лаврентием Цанавой, на то время — руководителем МГБ БССР.
— Я знаю, что твои люди были у меня в гараже. Это не слишком хорошая идея. Не лезь ты, куда тебя не просят, — такой прозрачный намек получил тогда Бельченко.
«Необходимо отметить, что работа по выявлению скрывшегося водителя представляет большие трудности. В автохозяйствах Минска имеется свыше 4-х тысяч машин. Кроме того, значительное количество машин ежедневно прибывает в Минск из других областей, а также и из воинских подразделений, дислоцированных в Минской области. Проверку последних производит КРО МГБ Белорусского Военного Округа. Таким образом, несмотря на все принятые меры, установить водителя, совершившего наезд на Михоэлса и Голубова-Потапова, пока не представилось возможным», — говорилось спустя месяц в докладной записке по материалам расследования.
Правда раскроется спустя несколько лет. Соломон Михоэлс и Владимир Голубов не были жертвами несчастного случая. Оба были убиты, а стояли за преступлением сотрудники МГБ и глава советского государства Иосиф Сталин.
Народный артист, который стал лишним
Соломон Михоэлс — актер театра, режиссер, народный артист СССР, Лауреат Сталинской премии и Кавалер ордена Ленина был известным и уважаемым в Советском Союзе человеком. Но знали его не только на родине — Михоэлс был известен и за рубежом. Все благодаря тому, что он был председателем Еврейского антифашистского комитета (ЕАК).
ЕАК — это общественная организация, которая появилась в 1942-м году в СССР. Шла война, и советское государство нуждалось в международной помощи, как политической, так и материальной. ЕАК, созданный органами НКВД, объединял видных советских евреев. Во время войны члены комитета, среди которых был и Соломон Михоэлс, выезжали за границу: им удалось побывать в США, Мексике, Канаде и Великобритании. Гостей из СССР хорошо принимали за рубежом, и им удавалось устанавливать полезные для страны связи, важные для борьбы против Германии.
Однако после окончания Второй мировой отношение к евреям в СССР изменилось. ЕАК продолжал существовать и активно занимался документированием событий Холокоста. СССР имел свою официальную точку зрения на Холокост: государство не признавало целенаправленного геноцида евреев на своей территории, а заявляло, что действия нацистов и их союзников были одинаково направлены против всех граждан Советского Союза. Евреи в СССР начали подвергаться дискриминации: их смещали с высоких постов и не давали поступать в вузы. Еврейский антифашистский комитет начал обращать внимание на эти случаи дискриминации, а это, в свою очередь, вызывало недовольство Сталина. В те годы антисемитизм в СССР был негласной государственной политикой.
Соломон Михоэлс, будучи членом еврейского движения, в итоге стал мишенью. Его использовали, чтобы создать легенду о «сионистском заговоре», направленном против Сталина и его семьи.
«Еврейский заговор» против Сталина
На момент окончания войны Иосифу Сталину было 66 лет, и здоровье начало подводить советского руководителя. Публикации о возможных болезнях лидера и его плохом состоянии нередко появлялись в западных СМИ. Такая ситуация его, разумеется, совершенно не устраивала. А органы госбезопасности СССР на то время уже имели огромный опыт поиска «виновных» во всевозможных заговорах против государства. Для чекистов тех лет придумать и доказать очередной «сговор» было обычным делом. Тем более если этот «сговор» был против самого Сталина.
Для начала нужно было «установить», кто именно распространяет сведения о здоровье вождя. Выбор чекистов остановился на семье Аллилуевых — они были родственниками второй жены Сталина, покончившей жизнь самоубийством в 1932-м году. Сталин относился к ним с неприязнью, поэтому выбор «виновных» был очевиден.
Однако Аллилуевы не могли самостоятельно передавать информацию за рубеж. По логике МГБ, вину за эту нужно было возложить на Еврейский антифашистский комитет, который имел постоянные контакты с заграничной прессой. Это была очень «удобная» для МГБ цепочка: дочь Сталина, Светлана Аллилуева, сама была замужем за евреем.
За раскрытие «заговора» отвечал сам министр государственной безопасности СССР Виктор Абакумов. По информации МГБ, Светлана Аллилуева с мужем неоднократно контактировали с сотрудником Института экономики СССР Исааком Гольдштейном. С Гольдштейном, в свою очередь, поддерживал связь Соломон Михоэлс. И это действительно было правдой. Все дело в том, что через Гольдштейна он пытался выйти на контакт с родственниками Сталина, чтобы донести до него информацию о дискриминации евреев в СССР. Михоэлсу казалось, что Сталин сможет разобраться в ситуации и решить этот вопрос.
Это было его большой ошибкой: эти контакты станут основой для фабрикации заговора. Михоэлса назовут «еврейским националистом», собиравшим сведения для американской разведки. 10 декабря 1947 года Евгению Аллилуеву, сестру покойной жены Сталина, арестовали. Вскоре она дала нужные МГБ показания против Исаака Гольдштейна. Под арестом оказались и муж женщины, и ее дочь. После этого Гольдштейн дает нужные показания против Михоэлса. Он вспоминал, как добывались эти сведения: чекисты били Гольдштейна резиновыми дубинками по мягким частям тела и голым пяткам так, что он не мог ни стоять, ни сидеть. Били и по голове: у Гольдштейна распухло лицо, нарушился слух. Допросы не прекращались ни днем, ни ночью. Участвовал в них и сам глава МГБ СССР Абакумов.
Сфабрикованное дело легло на стол к Сталину. Задержанные под пытками признали свое участие в заговоре и то, что руководил ими Соломон Михоэлс. 27 декабря 1947 года на встрече Сталина, Абакумова и его заместителя Сергея Огольцова было принято решение — ликвидировать Михоэлса, инсценировав автокатастрофу.
Точных сведений о том, почему Соломона Михоэлса нельзя было просто арестовать, нет. Возможно, несчастный случай был более выгоден советским властям: публичный судебный процесс над известным евреем наверняка бы вызвал международный резонанс.
Заставили выпить по стакану водки
По первоначальной задумке, убийство Михоэлса планировали совершить в Москве, однако чекистам это не удалось. Михоэлс редко выходил из дома, а в публичных местах его постоянно сопровождали другие люди. В итоге преступление будет совершено в послевоенном Минске. Туда Михоэлс отправится для того, чтобы отсмотреть спектакли, выдвинутые на Сталинскую премию.
В Минск Михоэлс поехал 7 января 1948 года вместе с Владимиром Голубовым, который был неофициальным сотрудником МГБ. Существуют разные мнение о роли Голубова в этой операции: по одной версии, он выманил Михоэлса в Минск по заданию чекистов, по другой, это была обычная поездка. Так или иначе, в Минске Голубов поддерживал связь с сотрудниками МГБ, не зная, что сам станет их жертвой.
Следом за Михоэлсом и Голубовым в Минск отправилась группа оперативников МГБ. В ее составе был сам замминистра госбезопасности Сергей Огольцов, полковники Федор Шубняков и Василий Лебедев, секретарь Огольцова Александр Косырев и старший лейтенант Борис Круглов. Группа направилась не в МГБ БССР, а на дачу к белорусскому главе госбезопасности Лаврентию Цанаве. Там, в Степянке, и строились планы убийства Михоэлса.
Первые три дня оперативники просто наблюдали за своей целью. Оказалось, что сымитировать несчастный случай не так-то и просто — в Минске Михоэлса тоже постоянно окружали люди.
«Как показало наблюдение, Михоэлса всегда окружала большая группа местной интеллигенции, он часто пользовался автомашиной Совмина Белоруссии и его сопровождали работники аппарата Комитета по делам искусств. Таким образом, полностью исключалась возможность организации автомобильной катастрофы, если только не создать условий для секретного изъятия Михоэлса», — позже писал Федор Шубняков в объяснительной записке.
«Секретное изъятие» поручили Шубнякову. Он решил задействовать агента, которым был тот самый Владимир Голубов, приехавший с Михоэлсом в Минск. Вечером 12 января Голубов по заданию Шубнякова пригласил Михоэлса на встречу со своим вымышленным минским другом, инженером по фамилии Сергеев. Михоэлс согласился. Около восьми вечера они сели в автомобиль, за рулем которого был один из оперативников. Он отвез их на дачу Лаврентия Цанавы.
После того, как Голубов и Михоэлс оказались в Степянке, замминистра Огольцов доложил об этом министру Абакумову. Тот сразу же связался со Сталиным, который дал добро на убийство. В своей книге «Только один год» дочь Сталина Светлана Аллилуева вспоминает этот эпизод:
«В одну из тогда уже редких встреч с отцом у него на даче я вошла в комнату, когда он с кем-то разговаривал по телефону. Я ждала. Ему что-то докладывали, а он слушал. Потом как резюме он сказал: „Ну, автомобильная катастрофа“. Я отлично помню эту интонацию — это был не вопрос, а утверждение, ответ. Он не спрашивал, а именно предлагал автомобильную катастрофу».
В 1954-м году убийство Федор Шубняков описывал так:
«Чтобы создать впечатление, что Михоэлс и агент попали под автомашину в пьяном виде, их заставили выпить по стакану водки. Затем они по одному (вначале агент, а затем Михоэлс) были умерщвлены — раздавлены грузовой автомашиной. Убедившись, что Михоэлс и агент мертвы, наша группа вывезла их тела в город и выбросила их на дорогу одной из улиц, расположенных недалеко от гостиницы. Причем их трупы были расположены так, что создавалось впечатление, что Михоэлс и агент были сбиты автомашиной, которая переехала их передними и задними скатами».
Спустя десятилетия, в 1998-м в интервью журналу «Коммерсантъ-Власть» Шубняков по-другому рассказывал об убийстве. По его словам, Михоэлса и Голубова убили ударами дубинки по голове. В докладной записке от 11 февраля 1948 года описываются результаты судмедэкспертизы:
«Судебно-медицинским исследованием трупов, производившимся 13 января главным судебно-медицинским экспертом Министерства здравоохранения БССР Прилуцким и экспертами-врачами Наумович и Карелиной, установлено, что смерть Михоэлса и Голубова-Потапова последовала в результате наезда на них тяжелой грузовой автомашины. У покойных оказались переломанными все ребра с разрывом тканей легких, у Михоэлса перелом позвонка, а у Голубова-Потапова — тазовых костей. Все причиненные повреждения являлись прижизненными».
Агент Голубов в этой ситуации оказался всего лишь неудобным свидетелем, который «не пользовался доверием» и «знал все подготовительные агентурные мероприятия по операции».
«Известный буржуазный националист»
Сообщение о гибели Соломона Михоэлса появилось в газете «Правда» 14 января. В некрологе коллектив Московского государственного еврейского театра сообщал о его «внезапной и безвременной кончине». Михоэлса с почестями похоронили в Москве, а советские газеты назвали его «активным строителем советской художественной культуры» и «крупным общественным деятелем, посвятившим свою жизнь служению советскому народу». Его именем назвали Московский государственный еврейский театр — правда, всего на один год. Уже совсем скоро в СССР началось большое дело против участников Еврейского антифашистского комитета, во время которого Михоэлса назвали участником заговора «еврейских националистов».
13 января 1953 года, в пятую годовщину со дня гибели Михоэлса, «Правда» писала о нем как об «известном буржуазном националисте, долгое время носившем личину народного артиста» и обвиняла его в связях со «шпионско-террористической организацией «Джойнт». Тон газеты радикально изменился спустя три месяца (5 марта того же года умер Сталин). «Правда» называла убитого артиста «честным общественным деятелем», которого оклеветали.
Убийц Михоэлса наградили государственными наградами. Секретным указом «за успешное выполнение специального задания правительства» Лаврентий Цанава получил Орден Красного Знамени, Круглов, Лебедев и Шубняков — ордена Отечественной войны 1-й степени. Однако очень скоро они сами попали под чистки в госаппарате. Федор Шубняков был арестован в 1951-м и вышел на свободу в марте 1953-го. Главу МГБ Виктора Абакумова задержали в 1951-м, обвинили в участии в «сионистском заговоре» и расстреляли в 1954-м. В 1953-м, после смерти Сталина, будучи под арестом, Абакумов в подробностях рассказал об убийстве Михоэлса. После этого арестовали и остальных: Огольцова (выпустили в том же году) и Лаврентия Цанаву (умер в тюрьме в 1955-м). Аресты инициировал глава МВД СССР Лаврентий Берия, которого вскоре самого обвинили в заговоре и шпионаже и расстреляли в декабре 1953-го.
В 1998-м году Совет Министров Беларуси постановил установить мемориальную доску Соломону Михоэлсу на здании театра имени Горького в Минске. Это постановление не выполнено до сих пор.